Отчёт о мастер-классе Иэна Пэйса (Ian Paice)
Достигая определённого уровня мастерства и признания, многие солидные музыканты начинают осознавать некую ответственность перед поколением новичков. Желание поделиться отдельными нюансами мастерства и жизненным опытом, всецело поддерживаемое PR-службами производителей музыкальных инструментов, приводит к сериям мастер-классов и, как сейчас модно говорить, «клиник». Одна из такого рода акций прошла 8 февраля 2009 года в Москве с участием непререкаемого барабанного авторитета Иэна Пэйса, бессменного участника Deep Purple.
Пэйс любит приезжать в Россию. Страну, где его родная группа пользуется огромной популярностью, он посещает в среднем раз в год-полтора. В последнее время помимо концертов он даёт мастер-классы в разных городах, собирая полные залы. Так получилось и на этот раз, когда в уютном ЦДХ свободные места остались только на галёрке. Все остальные, весьма недешёвые (1500-3000 рублей), заполнили его поклонники разных возрастов. Кто-то казался его ровесником, кто-то годился во внуки, но все хотели услышать и увидеть как можно больше. Забегая вперёд, скажу, что некоторым пришлось разочароваться.
Предваряя выход Мастера, перед гостями мероприятия выступили организаторы – представители компании Slami, официального дистрибьютора тарелок Paiste, которые Иэн пользует более 40 лет. Непосредственное участие в «доставке» музыканта и проведении мастер-класса приняли SAV Entertainment и Русский шоу-центр, которые в прошлом году привозили в Олимпийский Deep Purple, а также других ветеранов вроде KISS и Mark Knopfler.
Сам Иэн вышел в белой футболке с крокодильчиком на груди и в сопровождении симпатичной девушки, в обязанности которой входило налаживание контакта Пэйса с аудиторией путём качественного перевода. Что интересно, контакт установился сам собой, а вот качественного перевода, к сожалению, не получилось по одной простой причине: девушка оказалась совсем не в теме. Неподготовленному человеку сложно сразу понять, что такое парадидлы, размер 4/4 (четыре четверти), Бадди Рич и палки Pro-Mark. Другое дело, что публика оказалась «в теме», а старина Пэйс создал тёплую атмосферу, при которой языковой барьер воспринимался просто как некая пикантность.
Старина Пэйс – это разумеется, ни в коем случае не указание на его шестьдесят лет: для человека пенсионного по российским порядкам возраста он смотрится очень хорошо. Не мальчик, конечно, но на игре это практически не сказывается. Полгода назад в «Олимпийском» его забойное соло прозвучало в самом конце и, хоть и порадовав, не дало возможности полностью оценить весь масштаб музыканта. Отчётная встреча позволила отчасти восполнить пробел. Поприветствовав зрителей и сообщив, что с Deep Purple ему играть гораздо проще, чем одному, Пэйс сел за свою стандартно небольшую установку Pearl: бочка, малый, два альта, два том-тома и 5 тарелок. (Мастеру для того, чтобы показать класс, больше не нужно, поклонники Майка Портного об этом иногда забывают.) В общем, первый музыкальный фрагмент получился бодрым, сложным, истинно пэйсовским и вызвал восторг в зале. Техника у музыканта уникальна, что объясняется во многом отсутствием учителей, возможно, поэтому Пэйс решил не углубляться в демонстрацию отдельных приёмов, а больше времени посвятить живому разговору. Так или иначе, следующее соло пришлось ждать довольно долго.
Что же было перед ним? Было общение с публикой, вылившееся в масштабную пресс-конференцию. Несмотря на то, что ответы на вопросы, задававшиеся в ходе неё, наверняка уже давно выпущены в качестве отдельной книги, слушать Иэна было одно удовольствие. Первый вопрос, заданный юным пёрплофилом, оказался на редкость конкретным: как играть вступление в Pictures Of Home? Секрет, значит, таков: размер песни 4/4, однако сам Пэйс считает по-другому: 1-2-3, 1-2-3, иначе: 6/8. Соответственно ритм не ломаный, а такой вот как бы параллельный. На самом же деле, это банальные четыре четверти. Вот в другом примере – Seventh Heaven с Abandon’a – размер 7/4. Ударник просто отсчитывает семь раз, потом новый такт. Правда, по окончании записи участники группы решили, что лучше бы они сыграли в 4/4.
Публика интересовалась, каким образом Иэн настраивается на концерты. Ответ откровений не содержал: главное – расслабиться, почувствовать уверенность и приготовиться к приятному времяпрепровождению. Иногда можно позволить себе one drink… Ну максимум два, подумав, добавил он. Но не больше, тогда всё получится как следует. А то есть обратные примеры!
О таком обратном примере вспомнили совсем скоро, когда речь зашла о проекте PAL – Paice-Ashton-Lord – образовавшемся после распада Purple. Ситуация, как известно, оказалась довольно сложная для органиста и барабанщика популярнейшей группы. Велик был соблазн продолжить играть хард-рок, пригласив несколько известных музыкантов, но они рассудили иначе, решили начать в некотором роде сначала. Проект PAL строился вокруг Тони Эштона, талантливого клавишника и вокалиста, соответственно и направленность коллектива была более джазовой. Сам Иэн изучил новые техники игры, чтобы несколько отдалиться от звучания Deep Purple. Всё бы ничего, но существовала одна проблема. Эштон не был рок-звездой, и проявлялось это весьма характерно. В небольшом зале, как в ЦДХ, он чувствовал себя уверенно, а на огромной сцене беснующегося стадиона ему становилось некомфортно. Дискомфорт он преодолевал, выпивая пресловутый третий drink, чего Пэйс себе никогда не позволял. За третьим следовал обычно четвёртый, а в итоге во время турне по Англии по этой причине они дали только 5 концертов. По время последнего из них, в Лондоне, Эштон особенно мандражировал и надрался «в мясо». Учитывая плохую освещённость зала (а может, метиловый спирт всему виной), Тони шёл вслепую и упал со сцены. В общем, Пэйс последний раз видел Эштона участником PAL, когда тот лежал в оркестровой яме.
От периода зрелости в воспоминаниях Иэн дошёл до времён отрочества, когда он ещё стучал по подушкам и ломал мебель ввиду отсутствия установки. Отвечая на вопрос об учителях, он выразился в том духе, что их у него не было, но сейчас он, в принципе, сожалеет об этом. Занимаясь с педагогом, можно сэкономить уйму времени. Пример: порядка шести месяцев, находясь в информационном вакууме, он разрабатывал парадидлы, развивал технику рук. Когда же он, наконец, встретил знакомого барабанщика и восторженно продемонстрировал «изобретение», тот лишь сухо кивнул. Оказалось, всё это давно уж известно! Остаётся только гадать, стал бы Пэйс ударником № 1 в мире, занимаясь у преподавателя и неизбежно копируя его навыки, но начинающим барабанщикам есть о чём задуматься. Что интересно, установка у него появилась довольно поздно – в 15 лет, в первой профессиональной группе он оказался в 17, а с 19 – в Deep Purple.
Какой мастер-класс без вопроса о самых любимых/лучших ударниках по версии Авторитета? Иэн не стал называть всю искомую пятёрку, ограничившись одним именем: Бадди Рич (Buddy Rich). Есть, мол, Бадди Рич, а затем на почтительном расстоянии все остальные. Готов поспорить, за те 45 лет, что Пэйс известен нам, немало появилось людей, которые на такой же вопрос скажут: есть Пэйс – и все прочие. А у Пэйса есть Бадди Рич. Чем не повод переслушать пару альбомов? Впрочем, в дальнейшем лестные оценки получил Джин Крупа (Gene Krupa), а ближе к концу мероприятия – и Ринго Старр (Ringo Starr). «Он всё делает правильно, один из любимейших моих ударников».
Время шло, а Пэйс садился за установку буквально на несколько секунд показать тот или иной приём, и даже этих демонстраций было мало. Публика требовала сыграть, и наконец, музыкант поддался уговорам, исполнив второе соло. Другие акценты, другие краски, плюс хорошая работа ног. Известно, что Иэн – левша, хай-эт у него справа, а по бочке он долбит в основном левой ногой. Эту ногу он считает «умной», в отличие от правой, которая может только вверх-вниз. Умной ногой он действительно творит чудеса, поэтому отсутствие второй педали его не слишком напрягает. Однако ещё при записи Fireball у него возникло желание внедрить нечто подобное современному кардану, поскольку возможности человеческого организма, в противоположность фантазии, ограничены. Впоследствии он использовал двойную педаль, но не так уж часто. Наверное, при его-то «умной» ноге это действительно не принципиально.
Если уж говорить о руках, то поистине феноменальная техника до сих пор смотрится завораживающе, несмотря на то, что сотни барабанщиков-спортсменов разобрали её на составляющие и растиражировали. Секрет своей бесконечной дроби Пэйс раскрыл очень наглядно. По сути это та же парадидла, только усложнённая. Можно сыграть быстро и чётко рисунок левой-левой-правой-правой. А вот ты попробуй при таком же темпе сыграть трижды каждой рукой! Это утроение, вероятно, и поможет сделать важный шаг вперёд. Исключительно чёткое исполнение, вырабатываемое в ходе долгих тренировок, существенно поднимет ваш уровень. Собственно чёткость, чувство ритма и меры в сочетании с «умной ногой» позволили Пэйсу создать такие классные партии, как, к примеру, в Burn. «Запись этой песни длилась весь день, всем всё надоело. НананаНа, НанананаНана, и так бесконечно. И вот я для разрядки стал играть соло прямо во время песни. Мужики остановились и говорят: а теперь вот так же, только все куплеты!» Результат можно слышать на пластинке.
Вопросам о Deep Purple было посвящено, разумеется, больше всего вопросов. Один из них касался возможного возвращения Джона Лорда в состав команды. Ответ был примерно таким: вообще, если кто не знал, Пэйс и Лорд женаты на сёстрах-близняшках. И это не вина ударника, он первый женился! Оба они живут недалеко друг от друга, так что связь постоянно поддерживают. В настоящее время Лорд много сочиняет, но не хард-рок, а оркестровую музыку. Возможно, он когда-то приедет и в Россию. Но от работы в группе он, наверное, уже устал. В его жизни было слишком много гостиниц и самолётов, когда-то надо и остановиться. Так что такого возвращения не планируется. К сожалению, никто не задал вопрос (а до меня микрофон не дошёл) насчёт гипотетического воссоединения Purple в составе Mark III, ответ был бы весьма занимателен. Зато одна девушка поинтересовалась, что Пэйс думает о Гиллане как об ударнике. Известно, что он вроде как «играет», обращался ли за советами? Нет, ответствовал Пэйс, не обращался, да и какой он, к чёрту, барабанщик? Ну разве что когда выпьет, может посидеть за барабанами, постучать, но свою установку Пэйс ему бы никогда не доверил. Ведь тот, как в известном анекдоте, либо что-то сломает, либо потеряет.
Не обошлось и без специфических барабанных вопросов – куда без них в узкоспециализированной аудитории? Почему Иэн в начале карьеры играл одними палочками, а потом поменял их? Ответ довольно прост: начиная играть, Пэйс не отличался большой физической силой, а потому предпочитал лёгкие палки. В дальнейшем мышцу подкачал и перешёл на более тяжёлые, звук которых ему нравился больше. Хотя он до сих пор не любит чересчур тяжёлые палки, а потому в своё время начал пользоваться продукцией Pro-Mark, кои сочетают в себе оптимальный вес и крепость – очень уж он не любит, когда на концерте палочка раскалывается. Пару таких палок он дал оценить задавшему вопрос человеку: тот с уважением закивал головой.
Тех, кого интересовало квалифицированное суждение, как сохранить слух барабанщику, Пэйс разочаровал: это, ребята, профессиональная болезнь, неизбежность. Трудно ожидать было иного ответа. На вопрос, слушает ли он хард-рок, барабанщик ответил отрицательно: достаточно того, что он его играет, ещё и слушать – нет, увольте.
Два вопроса касались концертов в России. Пэйсу напомнили о выступлении в Санкт-Петербурге в 1998г., который задержали часа на четыре. В ответ Иэн рассказал до боли типичную для России историю, которая ему-то наверняка казалась дикой. В принципе, группа была готова начать концерт вовремя, но подвели местные организаторы. Сперва они заверили, что барабанная установка будет отвечать всем потребностям музыканта, но когда он пришёл на саундчек, все барабаны (все имеющиеся, а именно большой, малый и синий) звучали примерно одинаково, одинаково плохо. На немой вопрос промоутеры просто развели руками. Таким образом, срочно пришлось выписывать оборудование из Финляндии, а российская таможня – это отдельная тема. В общем, несмотря ни на что, этот очень поздний концерт группе понравился.
Другой зритель припомнил Иэну, что два или четыре года назад он не сыграл соло на московском выступлении. Да, не сыграл, ответил тот, на то были причины. Соло исполняется, когда всё идеально: отличное настроение, концерт идёт без проблем, а главное – отлично всё слышно. Если же существуют неполадки и прежде всего со звуком, ударник не слышит себя, то ни о каком качественном соло речи не идёт. Поэтому действуем по принципу: лучше никак, чем плохо.
Ближе к концу мероприятия в зале стал нарастать недовольный гул, зрители явно хотели увидеть больше игры на ударных, чем монологов. К сожалению, наименее воспитанные из них стали криками перебивать речь Пэйса, затевать бурные дебаты по поводу того, сколько именно композиций включено в стоимость билета. Мне кажется, Пэйс это почувствовал, потому что как-то чуть более напряжённо сыграл третье, последнее, соло и закруглил выступление. Напоследок он сказал, что Москва ему нравится, она напоминает – внимание! – Нью-Йорк тридцатилетней давности. Пожелав всем успехов, он попрощался, но со сцены не ушёл, принявшись терпеливо подписывать бесконечные винилы и билеты, а также фотографироваться со всеми желающими. Творческий вечер завершился.
Подводя итог, скажу, что все, разумеется, ожидали больше музыки. В конце концов, обычно такие «клиники» превращаются в мини-концерты, иногда с привлечением аккомпанирующих музыкантов. В этот же раз всего три соло и несколько примеров рисунков – мало, бесконечно мало. Причины остались неизвестны, но я не исключаю, что Пэйсу просто физически тяжело играть подряд быстрые соло по десять-пятнадцать минут. Даже на концерте есть возможность взять паузу и интенсивность не столь высока. В остальном, доброжелательная атмосфера и исчерпывающие ответы на многие интересные вопросы, а также заветная роспись на билете позволяют оценивать вечер положительно.
Текст: Leper Messiah
Фото: Андрей fawkes |